Баскакова Ю.М. Метафоры восприятия России в западных СМИ (Россия как медведь)// Россия и современный мир: проблемы политического развития. Материалы III международной межвузовской научной конференции. М. 2007. Ч. 2 С. 473-485.
Метафоры восприятия России в западных СМИ (Россия как «медведь»)
1. Метафоры в межкультурном диалоге
Тема межкультурного и межцивилизационного восприятия и диалога рассматривалась в
культурологии многократно, начиная с работ М.М.Бахтина и Ю.М.Лотмана и более
поздних публикаций В.С. Библера и А.С. Ахиезера. Им были посвящены и
многочисленные конференции, из которых наиболее интересна для нас конференция
«Межкультурный диалог в историческом контексте», на материалы которой мы будем
далее ссылаться, проведенная РАН в октябре 2003 г.
Географическое положение и специфика цивилизационного развития России, в
результате которого она сформировалась как «срединное» государство, претендующее
на роль объединителя противоположных цивилизационных начал, осмысливались в
трудах, наверное, всех русских философов. Такое «особое положение», наряду в
преимуществами, создавало для России трудности в коммуникации как с восточными,
так и с западными державами, поскольку на культурном уровне ни те, ни другие, не
могли идентифицировать ее как «свою». И это важно, поскольку, хотя сходство не
всегда означает мир, оно облегчает диалог и его «транзакционные издержки» при
поиске компромиссов. Еще арабским мыслителем Ибн-Синой был написан 20-томный
трактат, в котором противоположность Востока и Запада раскрывалась на материале
28 тысяч проблем. И до Ибн-Сины, и после него отношения Запада и Востока
стремились рассмотреть гораздо более упрощенно [1].
Существует большое количество факторов, определяющих взаимное восприятие одной
страны жителями другой. На наш взгляд, их можно условно разграничить по двум
группам: первая – факторы, характеризующие глубинную оценку этой страны с
позиций опасности или полезности, вторая – сравнительные характеристики образа
жизни жителей и действий на международной арене. В первую группу попадает
история взаимоотношений между двумя государствами, развитие контактов на всех
уровнях – это некий объективный фактический материал. Во вторую – то, что
называется цивилизационными особенностями. Несмотря на существующий тезис о том,
что демократии между собой не воюют и сходство политического строя способно
сгладить культурно-цивилизационные различия (gолитику, основанную на этом
тезисе, США реализуют в Ираке), механизмы взаимного формирования восприятия
стран друг другом представляют определенный интерес.
Следует учитывать, что обмен информацией между странами не укладывается в
общепринятые схемы коммуникации в силу своей сложности и широкого состава
субъектов, а также различий применяемых внутри и вне страны информационных
кодов. Восприятие одного государства широкими слоями населения другого
государства в значительной мере обусловлены способом преломления информации в
СМИ. Роль СМИ возрастает в обратной пропорции к изменению количества
непосредственных прямых контактов жителей двух стран (влияет уровень взаимной
миграции, распространенность языка, позволяющего получать информацию напрямую,
без порой тенденциозных посредников в виде отечественных СМИ, доступность иных
информационных каналов).
С точки зрения оценок опасности либо полезности, определенный выигрыш имеют
маленькие демилитаризованные страны, об опасности конфликтов или конкуренции с
которыми редко задумываются всерьез, или страны со сходным языково-культурным
представлениями о мире, жизни и ценностях. Тем не менее, результаты даже далеко
уходящих в историю конфликтов (таких, как столетняя война Англии и Франции или
мировые войны прошлого века) не могут не отражаться в таких оценках. При этом
обычно наблюдается устойчивая закономерность: чем больше отличаются интересы,
тем меньше априорно ожидаемая благожелательность, заполняющая информационные
разрывы в коммуникации.
Современные международные отношения еще резче, чем в прошлые века вычленяют роль
оценки диалога между странами и культурами внутри страны. В международных
отношениях существует много слоев коммуникации и много типов логик при этом
применимых. Но, помимо международных отношений, существуют еще и отношения
граждан, которые оценивают поведение своих лидеров и соответствие этого
поведения их представлениям о правильном поведении. Приходится констатировать,
что презентация политическими лидерами своей политики внутри страны
(презентация, представляющая каждую страну как более сильную на политической и
экономической арене и более значимую в международных отношениях) может впасть в
серьезное противоречие по сравнению с реалиями. Отрыв от реалий, наглядно
демонстрируемый такими современными политическими лидерами, как Ким Чен Ир или
Дж Буш, по сути, рано или поздно ведет к кризису как внутри (когда представления
и риторика власти входят в противоречие с интересами граждан) так и вне страны
(когда действия власти приводят к негативным последствиям на международной
арене).
Именно поэтому, чтобы избегать кризиса политики стремятся находить верный баланс
между сиюминутными политическими выгодами и долговременными следствиями
проводимой политики.
C учетом всех этих замечаний проблема межкультурного диалога многократно
усложняется, а коммуникационные разрывы понимания между Я и МЫ становятся
зияющими пропастями. Как показано в работах целого ряда авторов, в частности М.
Блэка, Д. Дэвидсона и Дж. Лакоффа наиболее распространенным способом преодоления
таких коммуникационных разрывов являются метафоры [2]. В статье, опубликованной в
материалах указанной конференции, приводится интересная констатация: «Можно
утверждать, что тексты иностранцев о другой стране всегда метафоричны, ибо это
перевод одной культуры на язык другой при отсутствии общепринятого метаязыка.
Метафора оказывается идеальным способом схватывания общего и похожего при явном
различии сравниваемых явлений» [3].
Как же можно оценивать различие метафор? Начиная с Ч. Осгуда, принято считать,
что другой объект может быть описан в семантических координатах, отражающих три
базовые переменные - модальность (положительную или отрицательную), силу и
активность [4].
2. Россия и метафора медведя.
Наиболее привычной и исторически укорененной метафорой образа России является
медведь.
Словосочетание «российский медведь» применительно к России и ее гражданам давно
и широко применяется на Западе. Его появление вполне можно объяснить исторически
особенностями российского климата и образа жизни в древние времена. Страбон в
его географии: «Там [находятся] огромные леса, и люди, живущие в лесах, облачены
лишь в шкуры медведей, на которых они охотятся; вообще по природе они люди
простые, питающиеся медом и обменивающие купцам, которые туда приезжают, ценные
меха на [различного рода] плоды» [5]. Но важно не случайное применение метафоры по
ассоциации, а ее живучесть. С медвежьим образом России на Западе обычно
связывают ту или иную форму бескультурья (грубую силу, нежелание считаться с
другими, неотесанность, игнорирование чужих привычек и обычаев, стремление
использовать силу вместо ума, неприхотливость).
Не в последнюю очередь «медвежья» метафора своей живучести обязана еще и
активным самоназыванием. Медведи очень часто встречаются в российских гербах,
поэтому многие считают, что этот зверь. с незапамятных времен символизирует
Россию. Он соседствовал с русичами, пользовался их уважением за силу и сноровку,
стал одним из главных персонажей русских народных сказок. Известно существование
медвежьего культа у финно-угорских и скандинавских народов. Фамилия Медведев
относится к числу наиболее распространенных в России. В геральдике медведь
олицетворяет силу, власть, могущество, предусмотрительность. Среди земельных
эмблем допетровской Руси, по сути, древнейших территориальных гербов России,
известны три, на которых помещались изображения медведей. Два из них появились
ещё во времена Ивана Грозного и известны на печатях его царствования.
Справедливости ради отметим, что медведя размещают на гербах не только в России,
где он имеется, в частности, на гербах Ярославля, Сыктывкара, Екатеринбурга,
Нижнего Новгорода, Хабаровска, Лянтора, Твери, Перми, Норильска, но и в Европе,
где медведь присутствует, например, на гербах Берлина, Берна, Гринденвальда.
И хотя медведь встречается и на западных гербах, но именно Россия оказалась
связанной с этим удаленным от европейцев и чуждым им образом, сделавшим
бытование такой метафоры естественным. Эту разницу восприятия мира и взаимную
отчужденную России и Запада отмечал Н.Бердяев: «Для западного культурного
человечества Россия все еще остается совершенно трансцендентной, каким-то чуждым
Востоком, то притягивающим своей тайной, то отталкивающим своим варварством.
Даже Толстой и Достоевский привлекают западного культурного человека, как
экзотическая пища, непривычно для него острая» [6]. Новый срез эта тема получает в
связи с резкими изменения в России после распада СССР. Попытаемся взглянуть на
них с позиций различия метафор.
Изменения последних лет, происходящие в России (во многом, по причине резкого
повышения мировых цен на энергоносители) отражают изменения и в этих параметрах.
Россия 90-х годов с позиции западных СМИ смотрелась как страна, имеющая,
несомненно, положительную модальность. Последняя была обусловлена, в первую
очередь, ориентацией России на построение капиталистического общества с
демократией западного типа. Умеренную силу России в восприятии Запада
характеризовали низкие военные затраты, низкий удельный валовой продукт, а
низкую активность - довольно ограниченная самостоятельность, за исключением
элементов демонстративного поведения в Приштвине.
Если следовать звериной метафоре, то подобные сочетания ассоциируются с такими
качествами животного, как теплая доброжелательность, большой размер, сонливость.
Под такой набор семантических переменных в качестве метафоры в силу известных
географических и исторических параллелей прекрасно подходит сонный медведь.
Но, даже будучи сонным и благодушным, медведь остается опасным зверем. М.А.
Алданов в «Диалоге о тресте мозгов» приводит интересную цитату из опубликованной
в 19 веке «Истории цивилизации в Англии». Ее автор, Генри Бокль, объяснял
очевидную для него агрессивность России следующим образом: «Дурные нравы не
более распространены в России, чем во Франции или Англии... Поэтому ясно, что
Россия страна воинственная не потому, что ее население безнравственно, а потому,
что оно необразованно. Беда в голове, а не в сердце» [7].
Есть еще один фактор, который связывает образ России скорее со зверем, чем с
партнером по переговорам. Поразительно, но в опросе проведенном ФОМ в Америке
19% опрошенных употребили метафору «русский медведь» [8]. Возможно, наиболее
поразительным фактом медвежьей неуклюжести, неугомонности, нежелания считаться с
другими, самовлюбленной самоуверенности на Западе считают ярко выявившиеся в
Крымскую войну и еще больше отделившим Россию от остальной Европы следствия
Византийского наследства, оформленного в амбициозную и до сих пор не изжитую
идею Третьего Рима. В российской прессе до сих пор можно встретить претензии на
медвежьи услуги: «Христианство - единственное основание, которое отнимает у нас
право на равнодушие. Других оснований нет. Только в качестве Третьего Рима мы
имеем все основания для того, чтобы потушить пожар. Мы ответственны за все
христианское, что существует в мире. В том числе и за христианскую Европу. Если
она, конечно, хочет остаться христианской.
В последний раз, опомнись, старый мир! -
На светлый братский пир труда и мира,
В последний раз на светлый братский пир
Взывает варварская лира!
Наш варварский Спас, в белом венчике из роз, с выразительным скифским изгибом
бровей, в последний раз взывает вас на братскую трапезу Тайной вечери.»[9]
3. Коррекция метафоры России как медведя в послеельциновский период.
Изменение курса российской политики в новом тысячелетии не могло не сказаться на
восприятии ее Западом. Россия второй половины 2000-х годов в зеркале западных
СМИ смотрится как страна, имеющая отрицательную модальность, обусловленную ее
ориентацией на построение государственного капитализма с демократией,
ориентированной на державнические и националистические ценности. Страна имеет
нарастающую военную и энергетическую силу, что отражают растущие на 30% ежегодно
военные расходы, растущий удельный валовой продукт, территориальные претензии к
соседям, опасно активизирующиеся спецслужбы. Третий параметр по Ч. Осгуду –
активность – тоже заметно изменяется в сторону увеличения, проявляясь в риторике
о существующем однополярном мире, попытках энергетического и военного шантажа
соседей.
Новому набору семантических переменных в качестве метафоры удовлетворяет также
медведь, вдобавок, выбранный символом партии власти, но только уже не сонный, а
разбуженный и непредсказуемый (шатун), готовый к потенциально возможной
агрессии. Вступление к статье в Financial Times о недавней (февраль 2007)
мюнхенской речи В.В. Путина начинается словами: «Русский медведь проснулся; его
рев разносится по всей округе. Но это уже не та великодержавная Россия, что была
раньше - это страна, пойманная в капкан переходного периода, и пока Россия будет
находиться в таком состоянии, она будет раздражать соседей и разочаровывать
собственных граждан. Есть ли у нее шанс на лучшее будущее? Есть, но небольшой».
Одним из важнейших отличий культур Запада, Востока и России являются все еще
различающиеся системы ценностей. К числу итогов многовекового политического и
экономического развития западной цивилизации многие относят идею приоритета
интересов и свобод суверенной личности, тесно связанные с возможностями ее роста
и участия в различного рода политических и экономических объединениях и
дополнения к этой идее, ориентированные на защиту прав меньшинств. Ввиду
особенностей исторического развития и экономики России, в ней значительно
большее внимание уделяется проблематике государственности и выстраиваемых на
основе этой идеи властных механизмов и структур [10]. При этом роль личности в
значительной мере редуцируется к элементу соборной полифонии образующей мощный и
захватывающий хор всеединства.
Собственно, это различие ценностей и фиксируется в многочисленных и
разнообразных моментах отечественных и западных публикаций, отражающих различие
взглядов и позиций. Насколько подобные представления могут рассматриваться как
надуманные, а не органические для западного общества и СМИ?
Начиная с советских времен, коммуникация Запада и России и шла как диалог о
правах и обязанностях человека, включая свободу совести и передвижения с одной
стороны и участие в реализации основных программ выдвигаемых государством – от
построения коммунизма до вторжения в Афганистан – с другой.
Во времена перестройки в России был принят сценарий построения общества
Западного типа с минимизацией влияния государства в экономике и политике,
причем, с невиданной даже на Западе минимизацией пропагандистского аппарата,
презентующего цели и задачи власти и тех или иных ее действий. В недавних
воспоминаниях Е.Т. Гайдар приводит показательный пример своего диалога с
Б.Н.Ельциным на эту тему: «в какой-то момент я пришел к Борису Николаевичу и
поставил вопрос о создании специальной структуры, которая системно, на
регулярной основе занималась бы разъяснением смысла реформ, соответствующей
пропагандой... Какова же была реакция Бориса Николаевича? Он сказал примерно
следующее: «Егор Тимурович, вы хотите мне предложить воссоздать Отдел пропаганды
ЦК КПСС? Так вот, при мне этого не будет!» [11]
В постъельцинское время были предприняты серьезные усилия по созданию
позитивного имиджа России, но усилия эти, с точки зрения Запада, оказались в
полном противоречии с трендом политических и экономических свобод личности и
бизнеса. Соответствующие индексы, отражающие экспертные оценки уровня этих
свобод закономерно понижались, причем по мере роста цен на нефть и расширения
административного аппарата повышалась также и коррупция на большинстве уровней
власти, включая аппарат регионального и федерального уровня. Последнее
признавали и представители российской власти.
Современные представления об обществе западного типа неплохо описываются
диаграммой уровней политических и экономических свобод, к которым призывают те
или иные политические партии (Дж.Нолан [12]). Если на оси абсцисс располагаются
экономические свободы, начиная от полномасштабного управления экономики
государством до полностью свободного от государственного влияния бизнеса, а по
оси ординат - политические свободы, от полного доминирования партии власти и
государственных СМИ до полной и безграничной свободы, то изменения, происходящие
в России, уже на этой диаграмме оказываются видны довольно наглядно.
Действительно, по рейтинговым шкалам, выстраиваемым независимыми западными
институтами, Россия за последние семь лет резко уменьшила уровень экономических
и политических свобод, сохранив при этом невиданное для Запада различие в
доходах и в политическом неравноправии разных слоев общества.
Рассматриваемое в этих координатах смещение движения России толкуется как
движение отнюдь не к Западу, а к странам с авторитарным режимом власти, большим
экономическим неравенством и высокой коррупцией. В условиях оживления поставок
Россией оружия режимам, которые Запад не считает дружественными, такой образ
приводит к попаданию России в число стран, недружественных Западу.
Характер такого смещения хорошо отражается в таблице, составленной нами по
серверу сайта переводов западных публикаций
ИНОПРЕССА.
Таблица 1. Динамика использования «медвежьей» метафоры западными СМИ
|
год |
ссылок всего |
ссылок в заголовках |
контекст употребления в заголовках |
|
1999 |
15 |
1 |
Голодный медведь |
|
2000 |
17 |
1 |
Медвежьи объятия |
|
2001 |
18 |
0 |
- |
|
2002 |
9 |
2 |
Рынок «медведя», медведь cтремится в Европу |
|
2003 |
18 |
1 |
Белые медведи |
|
2004 |
44 |
8 |
Рычание "медведя", медведь и его бывшие владения, все тот же старый русский медведь, не стоит обниматься с русским медведем, игра с медведем, отпугнуть медведя, русский медведь в агонии, царь Владимир цепко держит в руках огромного медведя |
|
2005 |
32 |
3 |
Рынок медведя, угрюмый медведь, медведь больше не танцует |
|
2006 |
54 |
9 |
почему медведь рычит, дружелюбный медведь и ласковый дракон, Саммит медведя и дракона, медведи могут еще и летать, танец с русским медведем – рискованная игра, дразнить медведя, грубые, как медведи, русский медведь расставляет капкан, русский медведь вламывается |
|
2007 (до 15 марта) |
20 |
8 |
Объятия с русским медведем могут обернуться побоями, Меркель права, не показывая страха русскому медведю, танцы с медведем, медведь рад вернуться, неограниченная власть: основные факты о медведе, медведь сжимает кулак, пока русский медведь загнан в ловушку, он не перестанет реветь, Уолл-стрит играет с медведем |
Отбирались статьи по маске «медвед*» за исключения фамилии Медведев в разделах
«В России», «Аналитика», «Экономика», «Закон и преступность». При таком наборе
возможно вероятность смещения смыслов незначительна, что подтвердил выборочный
анализ полученных результатов. Сочетания, выносимые в заголовки, показывают, что
идеализация образа и поведения пресловутого «русского медведя» не сильно
отличается от образа «китайского дракона». Показателен всплеск газетных
заголовков с упоминанием «русского медведя» за 2006 и 2007 г.
4. Восприятие смены образа России на Западе в самой России.
Возможен ли иной взгляд на происходящее, корректирующий представления западных
СМИ, описанные выше? Безусловно, такой взгляд может существовать и при этом
иметь несколько принципиально отличных, хотя и не противоречащих друг другу
обоснований.
Во-первых, сама по себе система классифицирования по политическим и
экономическим свободам может быть рассмотрена как противоречащая традициям и
потребностям России и ее народов. В этой связи можно отметить серию работ в
направлении создания политического атласа современности, выполняемых совместно
сотрудниками МГИМО и журнала «Эксперт»[13]. К сожалению, в рамках подобных
изысканий крайне трудно удержаться от субъективных оценок, наподобие введения
«индекса народного счастья». В рамках этой работы обращается особое внимание не
на интересы личности, а на параметры государства: размеры, степень влияния.
Во-вторых, может быть рассмотрено и объявлено противоречащим интересам России и
ее жителей отношение СМИ и правительств стран Запада (подобная точка зрения
наиболее ярко проявляется, например, в словах известного публициста, ведущего
аналитической передачи на центральном телеканале: «Было показано Западу, что он
дерьмо!»). Сходные утверждения вполне вписываются в официальную идеологию СССР:
«Америка, согласно советской пропаганде, управляется силой и обманом. Там
горстка правителей дергает за нити и подчиненные танцуют как марионетки. Ее
внутренняя политика – это эксплуатация и угнетение, а внешнюю политику можно
охарактеризовать как коварную и агрессивную» [14].
В меньшей мере элементы экстремизма выражены в концепции исследования,
проведенного К.Белоусовым и Н. Зелянской из компании E-generator.ru, которые
предложили вычислять «индекс русофобии», по излагаемому принципу: «Система
оценок складывается из ряда показателей, основанных не на внешнем облике
высказываний о России, а на содержании (смысле) этих высказываний. Все параметры
образовали три группы: положительные высказывания, обоснованная критика и
необоснованная критика» [15].
Отношение к восприятию России Западом фиксируется отражается на попытках
семантической коррекции метафор (скорректировать дружелюбие, силу и активность
медведя). Однако, если в СССР стремились одружелюбить медведя («олимпийский
мишка») то современные тенденции заметно иные (таковы герб Северного флота, на
котором изображен белый медведь с четырьмя стрелами и более нейтральный, но не
безобидный символ «Единой России»).
Сама по себе попытка обвинить в априорной предвзятости, как правило,
контрпродуктивна. Необходим диалог с более полным пониманием каждой из сторон
ценностей и интересов другой. И, наверное, наиболее взвешенную оценку высказал
министр иностранных дел РФ Сергей Лавров (Washington Post): «Обозреватели
совершают огромную ошибку, когда честно и открыто высказанные озабоченности
расценивают как повод к войне».
Ссылка на текст: http://rrpolit.narod.ru/pubs/medved2007.htm
=======
[1].
Лаптева М.П. Грани непонимания в диалоге «Запад – Восток» //Межкультурный
диалог в историческом контексте. М. , 2003.
[2]. См., например: Блэк М. Метафора // Теория метафоры. М., «Прогресс», 1990;
Дэвидсон Д. Что означают метафоры// Теория метафоры. М., «Прогресс», 1990;
Лакофф Дж., Джонсон М. Метафоры, которыми мы живем. М., 2004 и др.
[3].
Троицкий Ю.Л. Компаративная оптика иностранца: нарратив пересекающего границу
//Межкультурный диалог в историческом контексте. М. , 2003.
[4]. Осгуд Ч., Суси Дж., Танненбаум П. Приложение методики семантического
дифференциала к исследованиям по эстетике и смежным проблемам // Семиотика и
искусствометрия. М., 1972.
[5]. Цит. по Фабри И. «Религия московитов» // Россия и Германия. Вып. 1 Изд. РАН
ИВИ. 1998. С. 18.
[6]. Бердяев Н.А. Судьба России. М.,1990. С. 9.
[7]. Алданов М.А. Диалог о тресте мозгов // Ульмская ночь. Философия случая.
Нью-Йорк. Изд-во им. Чехова. 1953.
[8]. См.
электронную базу данных ФОМ. Интересно что, по данным
ФОМ, каждый десятый россиянин полагает, что господствующим образом нашей страны
в представлении американцев является «русский медведь».
[9]. Букарский В. Азиатская рожа // Русский Журнал. 24.10.2005
[10]. Бородин Е.Т. К вопросу об особенностях исторического развития России //
Система государственного феодализма. М., 1993. вып. 2.
[11]. Мороз О. Как Борис Ельцин выбирал себе преемника (интервью с Е.Т. Гайдаром)
// Известия 7.07.2006
[12]. Левенчук А. Левые социал-демократы, правые консерваторы и «верхние»
либертарианцы // Бизнес-журнал. 1998. №3.
[13]. Мельвиль А.Ю. «Политический атлас современности»: Замысел и общие
теоретико-методологические контуры проекта // Полис. 2006. №5.
[14].
Николаева Н.И. Антиамериканизм в советском обществе в первые годы «холодной
войны»: мифы и реальность // «Межкультурный диалог в историческом контексте» М.,
2003.
[15].
Белоусов К., Зелянская Н. Рейтинг русофобии: «Newsday» опережает «The
Financial Times» на 9 очков.
| Главная | политбиблиотечка | форум | статьи | гостевая книга |
© JB Последнее изменение 29.01.2008
